Было это при крепкой советской власти начала восьмидесятых. Для министерства, которому киноотдел в котором я прирабатывал принадлежал, следовало снять какое-то кино. Не помню про что, про что-то связанное с торговым машиностроением.
Снимать надо было в любимом Киеве. Командировки киноотдела планировались задолго и надолго, с хорошим временным запасом на пожить и поработать в своё удовольствие. И куда было спешить, снимая никому не нужное кино в комфортных условиях и за очень приличные министерские деньги. Столько усталых киношников кормилось в советские времена на стезе отраслевой кинематографии. Сказочная была кормушка. И сказочные профессионалы при ней кормились.
Так вот, про Киев. Я был занят чем-то на ЦТ и решил лететь на съемку прямо к ее началу. Группа же, как обычно, выехала на своём автобусе с опережением меня на несколько дней.
Автобус у киноотдела был замечательным, как, впрочем, и все остальное - уютный подвал с кухней и комнатами отдыха, кинозал, не хуже «Метрополя» (был такой кинотеатр в самом центре Москвы, я одно время в нем художником служил), аппаратные, забитые вполне приличной кинотехникой для съёмок, монтажа и озвучки... такая, в общем, маленькая амбициозная «частная» киностудия, укомплектованная замечательным коллективом алкоголиков. И это при том, что сам руководитель отдела, Гриша И. , любую бутылку обходил за версту, ни-ни. Он, вообще, в этой компании, да и во всей отрасли, был восхитительной белой вороной, всех удивлявшей своим трепетным отношением к работе и высочайшим творческим потенциалом. А чего ещё было ждать от юноши из Риги.
Но продолжим. В Киев отправился автобус «РАФ», ведомый штатным водителем киноотдела, по фамилии, естественно, Рафиков. С операторской бригадой на борту, во главе с легендарным Толей Мокроусовым. Ну, Толя - это такая Музыка в папу, что подробный рассказ о нем отложу для другого случая. Ещё там был ассистент оператора уникальный Дима... (э, черт, склероз. Забыл фамилию такого человека!) и ещё пара персонажей, которых я совсем, к сожалению, плохо помню. Но рассказу это помешать, вроде, не должно.
Важно следующее. Командировочные, вполне приличные, обычно спускались съемочной группой в первые три веселых и сытных дня, а дальнейшее ее существование строилось исключительно на талантливых импровизациях по добыванию водки и пищи. Этим искусством наши ребята, особенно ассистент Дима, владели всовершенстве.
Теперь обратно к истории. Прилетаю я в Киев, куда уже доехала группа, и оказываюсь в центре фантастического скандала. Группу мою из гостиницы выселяют, испуганного Диму с особым пристрастием допрашивают люди в чёрных глаженых костюмах. Съёмки отменяются, из Москвы срочно летит заместитель министра по кадрам.
А дело, выясняется, случилось такое - РАФ преодолел российские просторы и двигался по дорогам Украины в сторону столицы. День был четвёртый и служители «десятой музы» постепенно начинали экономить. Киношники традиционно подворовывали на полях картошку с помидорами и вполне сносно питались. Запаса водки хватало. Ничего не предвещало.
Но тут случилось непоправимое. Их командировочный путь пересекло стадо упитанных и невинных гусей. С этого момента остановить беду стало невозможно.
Не останавливая машину, прямо на ходу, Дима подсёк одного, самого толстого, и затащил его в салон. Что б гусь сильно не возмущался и не мешал водителю Рафикову, ему в глотку залили бутылку водки и упаковали в чемодан с осветительными приборами. Так и привезли пьяного и ничего не подозревающего гуся в Киев и прямо в чемодане протащили в гостиничный номер.
Теперь о гостинице, что важно. Министерское кино селилось всегда в премиальных условиях, поскольку почти всегда выполняло высокие или очень высокие партийные и правительственные задания. Так было и тогда. По звонку сверху забронировали для нас в особой гостинице Киева полулюкс и ещё один одноместный. В большом номере мы обычно селили группу, так проще было держать пьяниц в узде, а одноместные занимали сами.
Вселившиеся в роскошный номер усталые, уже безденежные и оголодавшие наши сотруднички, первым делом приступили к приготовлению ужина. Этой технологией они владели в совершенстве. В хорошо проветриваемом месте, обычно в ванной или на балконе, устанавливался всегда возимый с собой гриль со спиртовыми таблетками. На худой конец подходило и ведро с паяльной лампой. Огонь от чужих глаз завешивали брезентовыми панелями или подходящей мебелью, запахи отсасывали специальным мощным и не очень громким пылесосом. Умели. И тут развели костёр в мраморном душе и ещё не совсем проснувшемуся гусю подло отрубили в унитазе голову...
Вмиг протрезвевшая безголовая птица вырвалась из рук поваров, выскользнула через плохо прикрытые двери и помчалась зигзагами, сначала по номеру, потом по гостиничному беломраморному коридору, размахивая обрубком шеи и поливая ковры, белоснежные стены и портреты вождей потоками крови. Гуси, как известно, и без головы хорошо бегают. Не понимаю только, как ориентируются.
А навстречу, естественно, шествовала по коридору высокопоставленная коммунистическая делегация, кажется, из Анголы. И тоже все в белом.
Рафиков утверждал, что в этот момент звучала по гостиничной радиосети песня Толиного папы «Снова замерло все до рассвета...».
Москва, 2018
Comments