О ТВОРЧЕСТВЕ

Несколько лет назад, когда начал я пользовать Фейсбук в качестве «записной книжки» для своей обветшалой памяти, опубликовал я и эту запись. Повисела она на моей страничке в качестве анекдота, пособирала лайков и ухмыляющихся рожиц. Но тут в одном из комментариев неожиданно объявился очевидец описываемых событий и их подлинность подтвердил.

Итак, О ТВОРЧЕСТВЕ

Откуда в моем мозгу появилась эта история, не помню. Пытаюсь вспомнить, сопоставляя даты и факты, ноль результата. Давным давно поселилась она в голове и всё. Вряд ли я сам был свидетелем нижеизложенного, но почему-то с самого начала был уверен, что это не просто анекдот.

Скорее всего, случилось это в начале шестидесятых, ну может быть, в конце пятидесятых. Киноотдел ленинградского телевидения снимал плановый «фильм-концерт» (такой жанр для сметы) про медвежий цирк Филатова. Почему-то кажется, что режиссером фильма мог быть Ермаков или Цуцульковский, или Окунев, или кто-то другой из легендарного списка режиссеров Лентелефильма, а про оператора-постановщика и гадать не буду, назову просто «N», что б кого-нибудь не обидеть.

Был «N» человеком солидным - фронтовой оператор, тщательный, настойчивый, «творческий». Очень его беспокоила «банальность» номеров, снимаемых для фильма. Ну, медведь на автомобиле, на велосипеде, на мотоцикле, на коньках... было, было, было.

И вот прибегает он как-то поутру в контору, невыспавшийся и возбужденный, и сообщает, что придумал трюк мирового уровня. Никогда и нигде такого не было и близко - медведь парашютист.

Очень идея всем понравилась. И Филатову, и режиссеру и руководству Студии, и бухгалтерии телецентра, особенно, когда той объяснили, что будет медведь прыгать с бесплатной парашютной вышки.

Нашли такую в приморском парке Победы. Договорились. Дождавшись нужной по ветру и свету погоды, устроили туда киноэкспедицию. Сами приехали и, естественно, привезли нужного медведя да ещё с дублером, на всякий случай. Расставили вокруг вышки диги, мощные такие «дуговые» светильники, две - три камеры поставили - на общий и крупные планы. Затащили с помощью палок и вкусной еды медведя наверх, на двадцатипятиметровую высоту, и привязали к нему парашют.

Свет врубили, ждут команду оператора. А тот бегает под вышкой, ищет точку для ручной камеры, для оригинального ракурса. Нашёл наконец, лёг на землю, а свой аппарат с дорогущей оптикой направил в небо на красиво подсвеченные облака. Рядом режиссёр прилег. «Давай», кричат.

Как бедный медведь не сопротивлялся, но столкнули его с верхней площадки и пошёл он медленно планировать вниз, как раз к нужной для хорошего кадра точке над камерой. Летит, орет от испуга. «Превосходно» - ликует режиссёр. Даже осветители зааплодировали, что бывает нечасто.

И тут от всего пережитого случилась с медведем, понятное дело, медвежья болезнь и в самый-самый неподходящий момент. Как раз в нужной точке. И многие килограммы жидкого медвежьего помёта хлынули с неба и на режиссера, и на оператора, и на камеру с ее дорогущей оптикой... Дубль делать не стали, не решились.

Заканчивал я всегда эту историю пояснением, что она - «про творчество». Почему я так говорил, ума не приложу, не помню.